С первой частью заметки можно ознакомиться здесь
В отличие от сериалов, в реальности процесс судебно-медицинского изучения начинается не с того, что эксперт берет в свои руки скальпель или электропилу, а с наружного исследования поступившего на экспертизу тела. Здесь в новом Порядке также имеются изменения.
Во-первых, если ранее антропологическая характеристике трупа была обязательна, то теперь её следует осуществлять лишь в случае экспертизы неустановленного лица. Во-вторых, по старому Порядку в случае наличия на трупе повреждений допускается их видеосъёмка, фотографирование или зарисовка. В новом Порядке видеосъемка куда-то исчезла, осталось лишь фотографирование и зарисовка.; Казалось бы, упрощение процесса видеозаписи (видеосъемка доступна практический с любого мобильника) должно было, наоборот, способствовать распространению такого способа фиксации доказательств. Но нет, Минздрав помнит о таком древнем способе как зарисовка повреждений на контурных схемах, а вот возможности вести видеозапись решил почему-то экспертов лишить. Не иначе как считает, что «трудности закаляют дух» и старается обеспечить судмедэкспертов подобными способами закалки духа ☹.
Но это только начало. Если в старом Порядке было детально расписано, что входит в каждый из этапов наружного исследования (исследование одежды, обуви и иных предметов, доставленных с трупом, антропологическая и половая характеристика, установление трупных явлений, исследование повреждений, изъятие объектов для дальнейших исследований) и как этот этап следует проводить, то в новом Порядке от всего этого осталось только перечисление этапов. Вот, скажем, написано: «антропологическая характеристика». Но что входит в эту характеристику? Старый Порядок проведения СМЭ давал ответ. Новый оставляет только возможность каждому эксперту толковать этот термин по-разному. Или, например, исследование трупных явлений (что имеет ключевое значение для определения времени смерти). Старый Порядок приводил длинный перечень того, что нужно исследовать: степень окоченения, температуру тела, характер трупных пятен, участки подсыхания кожи, пятна Лярше и признак Белоглазова и т.д. Если же ограничиться 1-2 исследованиями, как это теоретически позволяют делать новый Порядок (например, ограничиться лишь измерением температуры и проверкой степени окоченения), то время смерти может быть определено неправильно. А это уже неслабая вероятность того, что преступник уйдет от наказания или того, что будет осужден невиновный.
Более того, в новом Порядке отсутствуют такие важнейшие моменты, как обязанность эксперта описать содержимое карманов и другие предметы, доставленные с телом. О том, что в таком случае могут быть утеряны ценнейшие доказательства, говорить, наверное, не стоит.
Или возьмем более частный случай. Исчезла и обязанность эксперта в случае выявления на одежде отпечатков протектора (наложения смазки, частиц краски и т.д.) упаковать указанную одежду и передать её следователю. В делах, связанных с ДТП, последствия от такого «сокращения текста» Порядка проведения СМЭ будут самые печальные.
Есть изменения и в порядке проведения вскрытия. Так, например, в худшую сторону изменилось определение оснований для обязательной пробы на воздушную эмболию. Если в старом Порядке речь шла о «медицинских вмешательствах на крупных кровеносных сосудах», то в новом говорится об «операциях на крупных кровеносных сосудах». К сожалению, с точки зрения медицины – это не синонимы. Катетеризация крупных сосудов (одна из основных причин воздушных эмболий) относится к категории медицинских вмешательств… но вот к операциям её отнести вряд ли получится. Как специалист в сфере медицинского права я полагаю, что наличие катетера в сосуде является безусловной причиной для проведения пробы на воздушную эмболию, и старый Порядок полностью поддерживал такую точку зрения. А вот новый Порядок… при формальном прочтении катетер в сосуде не является 100% основанием для проб на эмболию и решение о целесообразности пробы принимает эксперт.
Впрочем, не будем только ругать новый Порядок. В том же случае с эмболией он добавляет новое обязательное основание для проведения пробы, которого не было в старом Порядке: эндоскопию. Хотя, как я полагаю, Минздраву нужно было конкретизировать, какой давности должна быть эндоскопия, чтобы заподозрить в качестве причины смерти воздушную эмболию. Иначе, эксперт буден обязать проводить пробы, даже если после эндоскопии прошло несколько недель.
Есть в новом Порядке и многие другие упрощения, сомнительной полезности. Например, отменено:
- обязательное исследования позвоночника и спинного мозга в случаях ДТП и падения с высоты;
- обязательное наложение лигатур на пищевод, желудок и кишечник при подозрении на отравление»
- обязательное исследование миндалин, паращитовидных желез, лимфатических узлов (вместо обязательного стало проводиться «по показаниям»);
- отменено обязательное изъятие при убийствах крови (для определения антигенной принадлежности) и ногтевых пластины с подногтевым содержимым пальцев рук. Теперь вопрос забора крови и ногтевых пластин остается на усмотрение эксперта, он имеет полное право не проводить изъятие этих биообъектов даже в случаях убийства;
- и т.д.
По поводу всех этих изменений хотелось бы сказать: упрощение – это, конечно, хорошо, но не тогда, когда оно мешает проведению следствия!
Вместе с тем есть в новом порядке и неожиданные ужесточения. Если ранее вскрытие допускалось проводить с помощью 6 методов (раздельной эвисцерации, полной эвисцерации, методом Вирхова, методом Абрикосова, методом Киари-Мариша, методом Лютелю), то в новом Порядке осталось всего два разрешенных метода: раздельной и полной эвисцерации.
Выводы
Похоже Минздрав предпочёл решить вопросы недостатка кадров в бюро СМЭ и большой загрузки экспертов через ускорение и упрощение процедуры вскрытия. Текст нового Порядка СМЭ в отношении исследования трупов стал гораздо лаконичнее, но при этом была утеряна обязательность некоторых важных исследований. Многие из вещей, ранее обязательные для заключения СМЭ, стали опциональными; современные методы исследования не получили в Порядке достаточного отражения и, что хуже всего, был исключен ряд «подозрительных на криминал» обстоятельств, предполагающих дополнительные экспертные исследования.
Будучи противником бюрократических процедур и отчетов (те, кто регулярно меня читает, могут это подтвердить), я всё же считаю, что заключение СМЭ в делах, касающихся смерти человека – эта не та область, где следует «сокращать и упрощать». Лаконичность законодательного акта (а Порядок проведения СМЭ – это законодательный акт) – это вещь хорошая, но только не том случае, когда от его применения в самом прямом смысле зависит судьба обвиняемого. В таких случаях, более подробная и тщательная экспертиза принесет только пользу, а вот «упрощение и сокращение» будут иметь, скорее, негативные последствия.
Автор статьи – Орленко Василий Васильевич, кандидат юридических наук, доцент
Статья написана 12.04.2024